Друзья еще ничего не заметили, только с удивлением обнаружили, что зевают вовсю, теряя ощущение скачки, а дружина уже перестроилась и помчалась цепью, охватывая луг с небольшой рощицей посередине. Полевик не ожидал такого сопротивления, заметался по лугу — виден был только его стремительный след в траве, да изредка возникал над зелеными волнами травы длинный язык черных волос — и наконец скрылся в болотине, оставив пятно измороси на кустах.

Такэда подскакал к Мстише, наблюдавшему за погоней с пригорка, снова отметив поразительное сходство Сухова и князя. Впечатление было такое, что они двойники, даже кони у них были одинаковые, белые с черными отметинами на лбу и черными челками.

— Князь, все хотел спросить, есть ли у вас, кроме скатерти-самобранки, другие чудесные вещи? Скажем, шапка-невидимка, дубинка-самобой? Ковер-самолет?

Мстиша-Данила снял шлем, волосы его рассыпались по плечам, почти такие же длинные, как у Никиты; тот снял шлем давно и приторочил к седлу.

— Вы снова берете пример из жизни вашего мира?

— Не из жизни, из литературы: все эти вещи были придуманы сказителями, но в реальной жизни не существовали. Зато они должны быть у вас, раз уж законы вашего мира позволяют реализовать магическое действо.

— Наверное, и в этом случае наши реалии отличаются от ваших фантазий. Вы уже должны были убедиться, что скатерть-самобранка, по сути, кухонный комбайн, позволяющий обойтись без продуктов, но не без умелой стряпухи. Точно так же работают и другие «чудесные» вещи. Шапкой-невидимкой может стать любая шапка, если знать соответствующие формулы и иметь магический потенциал. Дубинки-самобоя я не видел, но любое оружие в руках колдуна в некоторых пределах способно к самостоятельным действиям. С ковром-самолетом сложнее, это действительно специально созданное магами древности средство для полета, хотя оно и не похоже на ковер, но до нашего времени сохранились единицы. К сожалению, в моем арсенале их нет. А вот кое-кто из жителей Мировой Язвы такие «ковры» имеет.

— Баба Яга… э-э… Ягойой дала нам летающую ступу. Это и есть «ковер-самолет»?

— Форма их может быть любой. А с чего это Ягойой так расщедрилась? Впрочем, — Мстиша дал знак трогаться дальше, — она странная старуха, чужая нашему миру, способная и на злой, и на добрый поступок. Считайте, вам повезло.

Отряд углубился в распадок, направляясь к югу, сначала по ровной дороге, потом по тропе, разбитой лошадиными копытами. Покачивались остроконечные шлемы, солнце играло на серебристом металле байдан, кольчуг, калантырей, бармиц, на остриях копий, на необыкновенно ярких голубых колчанах, полных стрел, на булавах и шестоперах, бердышах и топорах. Казалось, поток живого металла льется по дороге, вызывая ощущение мощи и сдержанной угрозы. И при этом слышен был только глухой стук лошадиных копыт: не скрипело ни одно седло, не позвякивали латы, не бренчало оружие.

Никита оглянулся на Такэду и по его лицу понял, что он переживает те же ощущения: шла боевая дружина профессиональных воинов, готовых к любой — в пределах законов этого мира — неожиданности, к любому подвигу во славу родины!

«За судьбу Руси этого хрона можно не беспокоиться», — подумал Никита с гордостью… и горечью, вспомнив, до чего довели правительства Русь — Россию на Земле.

Такэда догнал Мстишу.

— Простите, князь, а далеко ли от столицы Святые горы? И почему мы так спешно собирались?

Правитель Олирны сверкнул белыми зубами.

— До Святых гор пять дней пути, а собирались мы быстро потому, что существует календарь удачных походов, и, если бы мы задержались на день, следующая дата похода — через седмицу. У вас же дело спешное.

Миновали озеро с крутыми берегами, окруженное желтокорыми деревьями с резной, как у клена, но с другим рисунком листвой. Толя снова подъехал к князю:

— Я все думаю о подземном стрелке — террострелке. Вы назвали его капкановладельцем. Почему и как он живет под землей?

Мстиша оглянулся на растянувшийся отряд, в голове и с боков которого ехали разведчики и волхвы-сторожи,[62]махнул вперед рукой в латной рукавице, чтобы дружина прибавила ходу.

— Наблюдатель остается наблюдателем. — Князь сверкнул улыбкой. — Но у нас говорят, любознательность — не порок. Дело в том, дорогой Тоява Оямович, что террострелок — не есть живое существо, рожденное от такого же живого существа. Это квазирегулярный процесс в коре планеты, подчиняющийся сложнейшим формулам взаимодействий физических и магических свойств вещей. В какой-то степени процесс этот можно считать и живым, и разумным, но, к сожалению, «разум» его направлен на увеличение энтропии и хаоса. Я понятно выражаюсь?

Такэда, пораженный тем, что князь владеет современной терминологией, с трудом выговорил:

— М-м-м… да!

Мстиша рассмеялся и ускакал вперед.

— Что он тебе сказал такого смешного? — подъехал ближе Сухов.

— Еще раз убеждаюсь, что он очень образованный человек, — проговорил пришедший в себя инженер. — Слишком образованный. Даже для князя.

Сухов вопросительно поднял брови, однако пояснить ответ Толя не успел: впереди раздался тонкий звук трубы — сигнал тревоги. Отряд остановился. Никита прислушался к чему-то, пришпорил лошадь, вырываясь вперед, подъехал к Мстише.

— Стойте на месте, — приказал тот тихо, но с металлом в голосе. Сухов с интересом глянул на его затвердевшее лицо: это был уже другой человек, не камнерез Данила и, наверное, даже не гостеприимный князь Мстиша Удалой Спаситель, но некто сосредоточенный, жесткий и грозный.

— Что случилось?

— Поглядите влево, в ложбинку за кустом. Видите?

Сухов разглядел нечто вроде полосатой оранжево-черной дыни величиной с футбольный мяч.

— Это переступень кровавый, плод очень злобного растения из семейства тыквенных, начиненный ядовито-зловонной массой. Взрывается даже от стука копыт и поражает все в радиусе десяти саженей. Нам он не страшен, но кони могут сдохнуть. Самое странное, что раньше так далеко от Порубежья переступень не встречался.

Вскоре вернулись разведчики. Лошади их шли тихо, почти бесшумно, специально обученным шагом.

— Зело колодная пажить укруг, — доложил один из них, что лингвер перевел как «огромное минное поле». — Чурыня витийствует, вызывает спрыг-траву.

Движением руки Мстиша отпустил разведчиков, задумчиво опустил голову.

— Мы влезли на минное поле, и заминировано оно совсем недавно, ввечеру.

Подготовленный Такэдой Никита поначалу не удивился сказанному князем, но потом сообразил: произнесено это было на русском земном языке!

Вскоре группа нашла спрыг-траву, стрелки которой всегда указывали колдунам самую безопасную дорогу, и отряд повернул направо, к лесу. «Минное поле» миновали благополучно и только было вздохнули с облегчением, как вдруг случилась еще одна неприятность: в лесу на дружину напала туча гигантских комаров. Люди не пострадали, надежно укрытые за броней доспехов, но лошадям досталось крепко. Единственным средством защиты от комаров было бегство, и сотня дружно ринулась прочь, нещадно нахлестывая коней, пока те еще слушались хозяев и волхвов.